ЗДЕСЬ БОЛЬНЫЕ С ПОЛНЫМ НАБОРОМ СТАТЕЙ УК
Сегодня в современном Петербурге найти легендарное тюремное здание довольно легко. Арсенальная улица, 9. Мрачное здание из «американского» красного кирпича. На воротах нет никаких опознавательных табличек. Только избранные в курсе, что за забором периметром в 730 метров - психиатрическая лечебница закрытого типа, где содержатся люди, совершившие кошмарные деяния и признанные невменяемыми по суду. 90% из здешних пациентов в лучшем случае просто убийцы, но много и серийных маньяков, каннибалов. Все они не считаются заключенными или осужденными - исключительно больными людьми, пациентами.
Закрытая психушка обслуживает 14 регионов страны. До революции здесь была мужская тюрьма, в советское время до конца 1940-х годов - уже женская. С 1949 года -отделение психтюрьмы. С 1952 года - закрытая лечебница для опасных для общества психов с криминальными наклонностями. Впрочем, за века в здании почти ничего не изменилось, поэтому, слушая песню «На Арсенальной улице», можно легко смотреть на все глазами лирического героя. Вот и посмотрим.
Герой, попавший в эту тюрьму, явно в ней не новичок и знает все блатные законы. Более того, он картежник, но с недавних пор стал увлекаться политикой. Но это дань моде, так многие делали, а сидит он явно за уголовку. Отношения в киче жестокие, можно и глаз лишиться, можно чести. Денег - так вообще само собой. Что делать в неволе? Карты. Они сделаны из газеты. За ними и поговорить можно. Хоть о той же политике. И всепоглощающий дух загадочной и терпкой тюрьмы вокруг - мрачной, как души томящихся в ней злодеев...
«Я ВАМ ЕЕ ЕЩЕ РАЗ ПОД ЗАКУСКУ ИСПОЛНЮ»
Не устану повторять, что большинство блатных песен - это переделки русских народных произведений. Не исключение и песня «На Арсенальной». Она поется на мотив «Затворницы» (тоже, казалось бы, вполне себе тюремное название). У этой песни середины XIX века есть авторы, а вот у блатного варианта их как раз нет. Точнее, они не установлены.Песню эту очень любил и с удовольствием исполнял не только под запись, но и для души Аркадий Северный. Под прозрачную водочку, под прозрачную слезу. Самая лучшая грамзапись этой песни в исполнении Северного датируется 1974 годом, когда он спел ее вместе с ансамблем «Четыре брата и лопата». Однажды Северный, исполняя «На Арсенальной», будучи уже изрядно подшофе, сообщил слушателям буквально следующее (эти слова есть на записи - итак, дословно): «Извините, пожалуйста, я немножечко перепутал слова, потому что. . .потому что. . .Знаете - старая, старая песня. . .Я вам еще раз ее под закуску все ж исполню, как это нужно делать». Что же, это вполне в духе пившего горькую, но уж очень душевного Северного.
Исследователь жанра блатного фольклора Александр Тихомиров рассказал корреспонденту «За решеткой»: «Конечно же, в стихотворном плане ничего особенно выдающегося в песне «На Арсенальной улице» нет. То же произведение «Затворница» много и много в этом плане сильнее. Но нельзя не отметить бодрый слог, веселость текста, удачное сопряжение автором «гражданского» языка и фени. А вообще долго останавливаться на стихах, на тексте и смысла особого не имеет. Эту песню надо слушать! Ведь поется она на мотив «Затворницы», а это романс. Под музыку слова звучат очень лирично. Местами». Вот Аркадий Северный как раз очень давил на лирику.
ПОЮТ. . .ВСЕ!
У песни есть еще один вариант - он даже громко называется «На Арсенальной улице - 2», однако разница с каноническим вариантом настолько невелика, что я даже не буду его приводить. Как уже было сказано, автор песни неизвестен, а что касается даты ее возникновения, то она размыта до следующего исторического отрезка-1905-1915 гг.
Кстати говоря, на Арсенальной улице в Петербурге, в доме № 11 (совсем рядом!), есть еще одно спецучреждение закрытого типа - женский следственный изолятор №5. Так что и его обитательницы могут петь легендарную песню на полном основании. Да и сидельцы «Крестов» по большому счету тоже - знаменитый следственный изолятор расположен также на Арсенальной, только набережной.
На Арсенальной улице
Я помню старый дом
С широкой темной лестницей,
С решетчатым окном.
Войти в тот домик стоит рубель,
А выйти - два рубля (1),
И если есть на роже дупель (2),
То будешь без дупля.
Веселые там мальчики,
Девчата хороши.
Не суй им в ротик пальчики -
Записку напиши.
Там ждут суда за шабаши (3),
Шпиляют в терс и рамс (4),
А я привык у бабушек
Раскладывать пасьянс.
Разложишь - не разложится,
Все масти не туда.
У милой дамы рожица
Скривилась от стыда.
Все карты из газетины.
Наверно, дело в том,
Такие уж заведены
Порядки в доме том.
Пока сыграешь партию,
Узнаешь, кто и где
Создал в подполье партию,
А кто сейчас в беде.
Я стал силен в политике,
А в картах стал гроза.
Эх, братцы, помогите-ка
Нажать на тормоза.
Прошли года по полюшку -
Собрал я два рубля,
Купил билет на волюшку,
И вот пред вами я.
На Арсенальной улице
Я помню старый дом
С широкой темной лестницей,
С решетчатым окном.
(1) До революции благопристойный обыватель мог внести за арестованного денежный залог в несколько рублей и взять его из временного изолятора на поруки до приговора суда.
(2) Здесь предполагается двойная трактовка. Во-первых, «дупель» - состояние опьянения. В песне подразумевается, что, попав за решетку, трезвеешь (на жаргоне также «дупель» - тупой человек). Другое значение: «дупель» - два глаза. В тюрьме могут один из них (а то и оба) выбить, и «будешь без дупля».
(3) У Аркадия Северного - «за табаши». По некоторым сведениям, «табашем» называлось до революции удачное преступление.
(4) Шпилять - играть в азартную игру. Терс (терц), рамс - блатные карточные игры.
«Затворница» Музыка Казанли
Слова Я. Полонского
В одной знакомой улице
Я помню старый дом,
С высокой, темной лестницей,
С завешенным окном.
Там огонек, как звездочка,
До полночи светил,
И ветер занавескою
Тихонько шевелил.
Никто не знал, какая там
Затворница жила,
Какая сила тайная
Меня туда влекла!
И что за чудо-девушка
В заветный час ночной
Меня встречала, бледная,
С распущенной косой!
Какие речи детские
Она твердила мне
О жизни неизведанной,
О дальней стороне!
Как не по-детски пламенно,
Прильнув к устам моим,
Она, дрожа, шептала мне:
«Послушай, убежим!
Мы будем птицы вольные,
Забудем гордый свет. . .
Где нет людей прощающих -
Туда возврата нет!»
И тихо слезы капали,
И поцелуй звучал, -
И ветер занавескою
Тревожно колыхал.
Тифлис20 июля 1846 г.
Евгений Зимородок
За решеткой, №2 февраль-март 2009
Источник: |
